прилипший к коже, как огонь напалма, зной
среди кривых и ломаных теней прохожих
Блюз-мена призрак вспоминает
о том, как он когда-то был живой
и снова выдыхает саксофон уже никем не слышные воспоминания
о том, как часто не хватало в пиджаке
заветной тяжести отобранных ключей от дома
о том, как редко падали в футляр со звоном
вальяжные подачки посетителей кафе
о том, лишь им одним угаданном очарование,
дождя, что прогремел в совсем другой земле
прибившем пыль потресканной дороги
несущей две фигурки на себе: его старик и он, ещё ребенок
и зарево погрома вдалеке
