Насколько потрясающе точно в заключительной сцене отражен пик конфликта между надеждой и знанием, между эмоциональностью и трезвым расчетом, между страхом бессилия и спокойной уверенностью, порожденной вечным "умножающий знание- умножает скорбь"
Я помню, как мне резало глаза это несоответствие контекста в исходном тексте: Рудольф Сикорски отчитывает Максима, словно нашалившего школьника, не более того:
... На Земле мать по нему с ума сходит... Девицы какие-то звонят непрерывно...
отец работу забросил...
И вот так спокойно говорит оперативник, который отдал пять лет своей жизни тому, что теперь пошло прахом ?
Сцена схватки более правдоподобна, на мой взгляд, за что огромный респект Бондарчуку
В том, как глаза Странника - (очень циничного человека, знающего на опыте, кровавом опыте, подобно врачу, цену человеческой жизни- недорого она стоит, в массе своей) профессионального оперативника, который ни секунды не колеблясь вынес мозги Шурину по приказу Папы ( а ведь это прогрессор коммунистического Мира Полдня! так, на минуточку между прочим)
и вот у этого получеловека полумашины, который за 5 лет пребывания в центре ада насмотрелся всякого такого, что человеку Мира Полдня и под наркозом не привидится- у Сикорски в глазах появляются слезы.
И лупит он этого новоделанного революционера по-настоящему: в кровь, в мясо, почти уродуя, с отчаянием человека, осознавшего непоправимость происшедшего, и выплескивающего всю боль бессилия перед человеческой глупостью в серию ударов, превращающих юное лицо в кровавую кашу "Сопляк! Щенок! Мальчишка!"
Цена каммереровского идеализма - несколько миллионов жизней, которых Сикорски рассчитывал спасти
Неизвестные Отцы живут и здравствуют, Гвардия цела и невредима, армия
отмобилизована, в стране военное положение, на нас идет Островная Империя, грядет гиперинфляция... На что ты рассчитывал!?"
Как там у Наполеона ... "Это хуже, чем преступление: это ошибка"