Все 2,5 часа мюзикла приходилось довольно часто задерживать дыхание. Правда, совершенно по разным поводам
Первая часть воспринимается, как цельная и законченная картина, в которой структура ритма абсолютно точно ложится на видеоряд, образуя такой мощнейший шквал эмпатии к Главному Герою, и это цунами переживаний буквально сносит все защиты.
В этой системе каждая фраза звучит, как аксиома, а контекст разворачивается на твоих глазах, словно фрактал: настоящее на каждом шагу повторяет прошлое, только уже в ином масштабе, разворачиваясь по раскручивающейся спирали. Проворачиваются с ржавым лязгом шестеренки , гремят маховики, Welcome To The Machine
24601, 24601 у тебя нет имени, нет будущего и тебя самого уже почти нет, от тебя остался только номер, 24601 ты не имеешь права поднимать глаза, 2601 look down!
В этом грохоте не выжить, этот ритм ничем не сбить, и с последним выдохом Фантин в арии I Dream A Dream очень запросто задохнуться самому ( у меня дыхание сбилось на этом месте)
Но вторая часть? Весь этот замок изо льда рассыпался во второй части на мелкие осколки, унося в проклятое несбывшееся все, что ты пережил в первой, как в пропасть.
Такое ощущение, что постановочная группа задалась целью показать, как выглядит визуализация идиотизма. Все события после 1830 иначе, как коллективным безумием назвать трудно. Если молодежь в кол-ве аж целых 7 человек в кадре распевает песни о жестоком мире, который вот вот должен пасть, то ты вправе ждать каких-то там эпических событий, не так ли? В конце-концов, июльское восстание это вам не кот чихнул. А в результате что? Путч 1991 года выглядит троянским сражением на фоне бучи семерых пьяных студентов. Нам говорят, что "завтра грянет буря", вон и Жавер поет "они ударят завтра, но мы готовы". И ? И где удар? Как можно считать одну единственную баррикаду и 7 бухих студентов "революцией", да ещё и в Париже?! Вы что, издеваетесь, что ли? Да Матвиенко в бытность на кормлении в Питере больше таджиков на улицы в снегопад выводила, чем вот такая" революция" - людей в одном отдельном переулке.
И почему они все поют "у меня бы могла быть другая жизнь", и после этого совершают поступки, которые вот никак к возможности этой самой другой жизни не ведут, а ровно наоборот? Единственный из всех, кто не впадает в фрустрацию это Жан Вальжан, отбатрачивший на каторге полновесных 19 лет, и именно ему приходится нырять по самый нос в дерьмо городской канализации, и там плавать брассом, спасая тех, кто рыдал об упущенных возможностях.
И что такое происходит с великолепным Жавером, хотел бы я знать ? Т.е. вот этот Терминатор, вот эта совершенная машина для преследования, которая положила 15 лет жизни на поиск одного человека - вдруг предается невеселым размышлениям о том, как он ошибался насчет Вальжана, и в отчаянии прыгает с моста вдребезги ? Ребята, это не выпускница педагогического института, это, черт побери, Жавер!! Он и не через такое проходил. Куда как страшнее и правдивее было бы показать реальную причину: он попросту завис, войдя в цикл "казнить нельзя помиловать" и самоликвидировался поняв, что ему нечем выходить. Он увидел в себе профессионала, который перестал им быть. И прыгнул от этой пустоты, которая страшнее ада, спасаясь от единственного ужаса, от которого у него не было инструментов спасения: необходимости ответа на вопрос "а кто же я тогда?" Взрослый мальчик, так и не повзрослевший, и не успевший за свою жизнь выработать никакой другой модели взаимоотношения себя с миром, кроме как через роль профессионала
А вот этот пост-смертный рай, где оказывается Фантин, Вальжан, и все убитые на баррикадах ? О, да. Это снова Париж. И там снова баррикады. И красные флаги веют на ветрах. И все поют песнь Свободы
Чудесно. Просто замечательно. Одно плохо: там никогда не встретятся Жавер и Вальжан: режиссер убил эту возможность, поскольку Жаверу с сумасшедшими вместе делать нечего
Listen or download Les Miserables Look Down for free on Prostopleer