У Высоцкого Гамлет- истероид, маньяк, личность уже в пограничном состоянии. Гамлет не сидит на Высоцком, такое ощущение, словно чудовище сожрало Гамлета и нацепило на себя его шкурку. Но оно от этого не перестало быть тем, кем оно является. Здесь виден не актер, это артист. И Гамлет у него получается этаким артистом, весь кайф которого -быть на сцене перед залом, и ловить на себе взоры, как свет прожекторов. Для Высоцкого Гамлет- это такой способ побыть на сцене, вот по моему восприятию.
А вот Смехов в роли Клавдия это отличная находка. Сдержан и расчетлив, скорее наблюдатель, чем участник, скорее шахматист, чем аферист, скорей политик, чем узурпатор
Вот даже Мел наш Гибсон ( несколько староват он для принца, не? ) и то гораздо симпатичнее оказался в этой роли . Ну Гибсон это Гибсон, это уже не вытравить ничем. И Гамлет у него получился гибсовский такой. Сразу чувствуется, что этот принц прошел Вьетнам, служил в спецназе , расследовал поставки кокаина в датское королевство и вообще знает, что почем в этом мире, никаких иллюзий не питает. У Гибсона Гамлет ведет расследование, как полицейский, которого подставили. Только без любимой 15-зарядной "Беретты" разве что. А Клавдий для него - главный крот в ФБР, которого следует разоблачить
Шутки шутками, но Гамлет Гибсона вполне логичен своему образу:
жил принц, был двор, и рядом бегал пес- и вдруг исчезло все как наваждение. Кого угодно возмутит столь безобразное стечение.
Простой мотив, простое исполнение. Гамлет Гибсона оказывается в тисках двойного предательства, и больше бесится на мать, чем на Клавдия. Гибсон хорош в этой роли: он понятен, настырен и как всегда, отчаян и бесстрашен. Поразительно то, что в этом контексте его монолог воспринимается очень естественно,чуть ли не обыденно: ведь речь идет о о совсем привычных вещах. "Удары яростной судьбы", "так трусами нас делает раздумье" - вполне нормальное восприятие мира человеком, привыкшего действовать среди вражеского окружения и обычно в изначально дрянных условиях.
Смоктуновский. А вот это уже предел. Я не понимаю, как можно вообще дергаться в этом направлении после образа Смоктуновского, это такой эталон, перед которым бы и сам Шекспир бы встал на стражу и сам бы запретил бы впредь снимать или ставить Гамлета как-нибудь иначе.
Для образа Смоктуновского датский двор уже изначально вынужденная если не тюрьма, то как минимум детская комната, из которой он давно уж вырос, и все процессы , которые там происходят -крайне далеки от области интересов Гамлета. Двор даже не представляет себе Гамлета, он вне этого мельтешения простых страстишек. И история с отцом так живо отзывается в нем лишь потому, что это часть его прошлого, часть самого Гамлета. Произошедшее скорее воспринимается, как разрыв целостности себя_самого, и только лишь по-этому вызывает шквал энергии, энергии попытки воссоединения себя, восстановление себя самого через акт осознания части своего прошлого. Он не расследование ведет, он выполняет расстановки ! Гамлет Смоктуновского сам становится режиссером, в одиночку ставящим собственную пьесу чтобы посмотреть, как через им назначенные роли проявятся образы людей.